© Katrin

Джон устало опустил голову на руки и закрыл глаза. Ночную тишину палаты нарушал лишь монотонный звук кардиомонитора. Зелёные зайчики безостановочно скакали по экрану, весело попискивая. В какой-то момент Джону показалось, что писк участился. Он поднял голову и посмотрел на неподвижно лежащую Монику. Тёмные волосы, разметавшиеся по жёсткой больничной подушке, при тусклом свете ночника казались почти чёрными. Джон осторожно провёл по ним рукой и снова вспомнил их последний разговор. Её шоколадные глаза, смотревшие с такой теплотой и любовью. Даже его мёртвое сердце дрогнуло под взглядом этих глаз. "Прости... Прости, что не смог тебя уберечь..."

Джон задержал взгляд на её бледном лице. Рот Моники был слегка приоткрыт. Дыхание было тяжёлым, но ровным. Дыхательная трубка, приклеенная к её носу неимоверным количеством пластыря, производила ужасное впечатление. Джон осторожно поправил одеяло и снова опустился на стул рядом с кроватью. Эта ночь - всё, что у них осталось. Одна единственная ночь...

Джон проснулся оттого, что у него затекло все тело. Часы на мониторе показывали 4.30. Он посмотрел на Монику и снова вспомнил об их последнем разговоре, тёплой улыбке и шоколадных глазах... Пустота. Бесконечная чёрная пустота заполнила его душу. Он гладил ее по волосам и не замечал, как по его лицу медленно, одна за другой, стекали мелкие слезинки, оставляя после себя тоненькие солёные дорожки.

Косые струйки дождя сбегали по стеклу. Крупные капли медленно ползли вниз, их догоняли более мелкие, соединяясь в один поток, и плавно расползались внизу рамы, образуя небольшие лужицы. За окном всё покрывала мутная пелена дождя. Казалось, что мир исчез и остались лишь его очертания, едва различимые на рассвете… Джон тупо смотрел в окно, пытаясь в очередной раз осмыслить произошедшее. Нет, он не сможет её отпустить. Не сможет потерять её так, как когда-то потерял Люка...

Часы на экране монитора отсчитывали последние минуты. Ещё немного и сюда снова придут врачи с одной только целью - отнять у него последнее, что осталось в этой никчёмной жизни. Всё, ради чего он жил последние несколько лет. Она была единственным близким человеком, который заботился, утешал, помогал. Она была больше, чем просто другом. Она была всем...

В памяти снова всплыл последний разговор в полумрачном салоне автомобиля. Её глаза смотрели с таким восхищением и любовью. С такой теплотой и искренностью. Но с такой болью и тоской. Они смотрели друг на друга и расстояние сокращалось. Не было ни времени, ни пространства. Только они. Двое одиноких людей, барахтающихся в этой грязной луже по имени Жизнь. Только она его понимала. Только он был ей нужен...

Джон медленно подошёл к кровати, наклонился и слегка коснулся губами её лба. "Прости..." - прошептал он, едва сдерживая слёзы. "Я никогда не забуду тебя, Моника. Не забуду твои глаза, твой смех, твою наивность и простоту, твою честность и открытость... Я бессилен. Наверно, мне придётся поверить в то, что наша встреча была последней... Я готов разрушить этот чертов мир, который мы столько раз спасали. Но я сделал всё, что только мог. Так я себя утешаю... Прости..."

В палату вошла Скалли и скзала то, что он и ожидал услышать - "Бригада по трансплантации уже здесь." Джон снова посмотрел на Монику. Нет, нет, нет... Он не может этого сделать. Не может отдать её на растерзание этим хирургам. Господи неужели они не видят, что она жива ? Неужели не слышат, как бъётся её сердце ? Она здесь, совсем рядом. Просто нужно как-то помочь ей выкарабкаться из той бездны, в которую она попала. Нужно верить. Верить так, как верила бы она...

Джон поднялся со стула и молча отошёл к двери. "Я не дам её резать !"- в его голосе смешалась злость и отчаяние. Скалли что-то говорила, но Джон не воспринимал её слов. Он смотрел на Монику. В какой-то момент ему показалось, что её веки дрогнули. Он подошёл поближе - ничего...

Со страхом и надеждой Джон вглядывался в бледное лицо напарницы. Присев на край постели, он осторожно взял её руку в свои ладони. Веки Моники медленно приоткрылись, шоколадные глаза смотрели прямо на Джона. Он готов был увидеть в них что угодно: боль, страх, тревогу... А увидел любовь. Искреннюю и чистую.

"Моника... Ты слышишь меня ?" - сорвавшимся голосом тихо спросил Джон. Вместо ответа она на секунду прикрыла веки - и из-под них тут же скатились две слезинки. "Чёрт..." - еле слышно прошептал Джон и... заплакал.